Мы должны научиться не только принимать нашего ближнего, но принимать и самих себя;
читать дальшемы слишком склонны считать, что все, что нам нравится в нас самих, является нашим истинным "я", а все, что нам самим и другим кажется уродливым, лишь случайно. Мое истинное "я" привлекательно; но обстоятельства пресекают мои лучшие намерения, извращают мои чистые побуждения. Тут стоит вспомнить строчки из переписки старца Макария Оптинского с одним петербургским купцом. Купец писал Макарию, что от него ушла прислуга и знакомые рекомендуют ему одну деревенскую девушку. "Следует ли мне ее нанять?" - спрашивает купец. "Да", - отвечает старец. Через некоторое время купец присылает новое письмо. "Отче, - пишет он, - позвольте мне ее уволить, это сущий бес. С той минуты, как она появилась в моем доме, я непрерывно злюсь и потерял всякое самообладание". И старец отвечает: "Ни в коем случае не выгоняй ее; это ангел, которого Господь послал тебе, чтобы ты мог увидеть, сколько в тебе таилось злобы, которую предыдущая служанка не сумела раскрыть в тебе". Так что не обстоятельства, словно тени, омрачают наши души, и не Бог виноват, хотя мы постоянно во всем попрекаем Его. Как часто мне приходится слышать от людей: "Вот мои грехи..." и тут же, переведя дыхание, они начинают длинную речь о том, что если бы Бог не послал им такую тяжелую жизнь, они, конечно, не грешили бы так много. "Разумеется, - говорят мне, - я неправа, но что я могу поделать при эдаком зяте, при моем застарелом ревматизме, да после русской революции..." И сколько раз, перед тем как прочесть разрешительную молитву, я указывал, что примирение между Богом и человеком должно быть обоюдное, и спрашивал кающегося, готов ли он простить Богу все Его ошибки, весь вред, который Он попустил, все обстоятельства, помешавшие ему, доброму христианину, стать святым. Людям это не нравится, однако, до тех пор, пока мы не возьмем на себя всю полноту ответственности зато, как мы воспринимаем свою наследственность, жизненные обстоятельства, нашего Бога и самих себя, мы сумеем справляться лишь с крошечной частью своей жизни и самих себя. Если же мы хотим произнести правдивое и взвешенное суждение о самих себе, мы должны рассматривать себя как целое, во всей нашей целостности.
Кое-что в нас уже сейчас, пусть в зачаточном виде, принадлежит Царству Божиему. Кое-что еще представляет хаос, место запустения, дикую пустыню. Нам надлежит напряженным трудом и вдохновенной верой превратить все это в райский сад. Как сказал Ницше, нужно носить в себе хаос, чтобы дать рождение звезде... И следует верить, что этот хаос может породить красоту и гармонию. Мы должны смотреть на себя трезво, но с прозрением художника, как тот рассматривал материал, вложенный Богом в его руки, из которого он создаст произведения искусства, неотъемлемую часть гармонии, красоты, истины и жизни Царствия. Произведение искусства определяется и прозрением художника, и свойствами имеющегося у него материала. Мы не можем безразборчиво воспользоваться каким попало материалом для любой цели; невозможно выточить из гранита тонкое распятие или сделать кельтский крест из греческого мрамора. Художник должен научиться распознавать особые свойства и возможности данного материала, чтобы вызвать к жизни всю скрытую в нем красоту. Подобно этому, каждый из нас должен научиться, под водительством Божиим и с помощью своих умудренных опытом друзей, распознавать в себе отличительные способности и свойства, как хорошие, так и дурные, чтобы, воспользовавшись ими, создать в конечном итоге такое произведение искусства, каким является наша собственная личность. По слову святого Иринея Лионского, "слава Божия, это полностью раскрывшийся человек".
Митрополит Антоний Сурожский.
"каждый из нас должен научиться, под водительством Божиим..."
23.12.2005
Премудрость:
"Я скиталась по лесам и скалам, Я давала Себя гнать... Чего только не претерпела Я из любви, дитя Мое. Знаешь, почему рушатся замки правильников, уставников, охранников? Постепенно из благочестивых стражей Святыни они превращаются в махровую вохру.
Я люблю юродивых и бесконечных, нескончаемых... Я люблю тех, чей взор никогда не сможет остановиться на зримом пространстве и устремлен к созерцанию истины. Какое угодно скандальное происшествие Мне дороже их лицемерного покоя, их логова змей, едва прикрытого дырявой фанерой.
Религиозные институты - кошмары.
Дитя Мое, лукавому трудно проследить Наши юродивые ходы. Книжников же и фарисеев он вычисляет тотчас и, рентгеноскопируя их слабые места, завлекает в свои силки. Днем и ночью книжные клопы и кладбищенские упыри упрекают тебя в нарушении уставных правил и традиционных канонов.
По Моему прямому благословению поступай противоположным образом, если хочешь нанести им сокрушительный ответный удар, достойный этих ползучих рептилий.
Возлюби непредсказуемость, юродивость. Никогда и ни в чем не повторяйся. Возлюби полет веры и страстнОе. Возлюби одинаково, сладчайший Мой, превосхищенные созерцания и страстнЫе часы. В темнице научись не роптать, как Царь помазАнников Христос. Проходи свои пустыни и радуйся блаженнейшей вести впервые открывать миру чудесные тайны спасения".
Ропщет человеческое, и нет иного в мире, но дух или поведет за собой или победит Эго.
мы слишком склонны считать, что все, что нам нравится в нас самих, является нашим истинным "я", а все, что нам самим и другим кажется уродливым, лишь случайно. Мое истинное "я" привлекательно; но обстоятельства пресекают мои лучшие намерения, извращают мои чистые побуждения.
С этого я начинаю разговор с теми, кто спрашивает с чего начать. Иначе никакое движение невозможно.