Кто не от мира сего, тому уже нельзя без Него... (с)
Очень интересная работа, проливающая свет на прекраснейшую ветвь истинного христианства.
"Ересь" Добрых Христиан...
Тот, кто в наше время отважится разыскивать подлинную историческую информацию о катаризме, как правило, натыкается на набор штампов. Стертый с лица земли под конец Средневековья, окаменевший и неразличимый за обвинениями в ереси, катаризм столетиями воспринимался как свод абсурдных идей.
В данной книге, свободной от конфессиональных предрассудков, представлены выводы, к которым в последнее время пришли историки, рассматривая этот еретический феномен в контексте критического подхода к средневековой истории. Здесь автор попыталась обоснованно воссоздать образ катаров с точки зрения историка, всматривающегося в их монашескую апостольскую практику в сердце окситанских бургад, где катары были желанными гостями, пока военные перипетии крестовых походов не лишили их политической поддержки.
По контрасту с трагической судьбой Добрых Христиан, как называли их верующие, мы увидим и воинствующий образ Римской Церкви. Теологи противопоставляли ортодоксию и ересь; еретики противопоставляли Церковь Христову и Церковь-преследовательницу.
читать дальшеI. Происхождение
Ортодоксия и ересь
Почти всегда ересью признаются взгляды, являющиеся, по мнению определенной властной структуры, отклонением от нормы, то есть ортодоксии. Однако историку следует критически подходить к такому определению, остерегаясь «выть с волками площадей».
С точки зрения историка
Во все времена обвинение в ереси служило оправданием преследований и приводило к гибели те бесчисленные жертвы, которые пытались противостоять религиозному и моральному порядку, доминировавшему в Западном христианстве. Я хочу уточнить, что так выглядит эта проблема с точки зрения светского человека, не участвующего в религиозных спорах, свободного от исповедания веры и связанных с ним ценностных суждений.
Это взгляд со стороны, критический взгляд, когда мы будем остерегаться в который раз механически перечислять все причины, которые использовали преследователи для оправдания своих преследований. Мы не будем здесь ввязываться в теологические дебаты, а попытаемся просто вслушаться в слова преследуемых - в данном случае еретиков, катаров - которых преследователи заставили умолкнуть.
Первые христианские ереси
Начиная с IV века, когда римские императоры, сначала Константин (между 280 и 288-337), а затем Теодозий (около 346-395), сделали христианство единственной государственной религией Римской империи, это христианство, само долгое время преследуемое, начало, в свою очередь, определять и исключать из своей среды некоторые взгляды как еретические. В то же время, под руководством епископов, особенно Римского епископа, так называемого папы, разрабатывалась догматическая ортодоксия. На Никейском Соборе в 325 году была осуждена интерпретация исповедания веры епископа Ария о природе Христа и Троицы: так епископ Арий, бывший до этого одним из ортодоксальных епископов, стал еретиком, а его последователей начали называть арианами. Так родилось арианство, которое, принятое визиготами, сохранялось на Западе до VII века.
Манихейство как искусство и религия
Разработанная персом Мани (около 216 - около 277) в III столетии религиозная и художественная система содержала некоторые элементы христианства наравне с другими религиозными традициями (зороастризмом и буддизмом). В то время, как св. Августин ревностно боролся с ним в западной части Римской империи, оно довольно быстро распространилось на Востоке.
Церковь Соборов и Отцов
В те же годы создавалась официальная трактовка Святого Писания и канон Нового Завета, а ортодоксальная интерпретация христианского послания формировалась в полемике и в оппозиции к ересям, признававшимся ошибками и уклонами. Церковь легитимизировала эти догматы с помощью Соборов и утвердила их интеллектуальным авторитетом Отцов Церкви. Вследствие формирования этих доктрин и соответствующей практики, в Западном христианстве были приняты не только Credo и догмат о Троице, но также месса и евхаристия.
Семь столетий без еретиков
Присциллиан из Авилы, обезглавленный в 384 году вместе со многими своими единомышленниками, был последним религиозным деятелем, казненным за ересь по приказу императора. Но Церковь переняла политическое видение, оставленное ей в наследство Римской империей. Поскольку она именовала себя католической, то есть имела претензии на универсализм, она начала осуществлять обращение в христианство германских племен, завершив его при Каролингах, и принимала активное участие в общественной жизни этих племен и в установлении администрации Каролингов. На рубеже тысячелетий именно в Каролингской империи в многочисленных, написанных монахами хрониках, вновь появляется слово «еретик» и обвинение в ереси.
Став государственной религией к IV столетию, христианство выработало свод ортодоксальных доктрин и отрезало, отвергло отличающиеся от них тенденции, задекларировав их как еретические. Католическая Церковь, сохранив форму исчезнувшей административной системы Римской империи, распространилась по всей Западной Европе, которая стала осознавать себя как христианский мир.
Становление феодального общества
Итак, слово «еретик» вновь появилось на кончике пера монахов-хронистов и в общественном словаре в очень беспокойный период, когда империя Каролингов в конце IX века переживала большие перемены.
Эволюция или мутация?
Начиная с эпохи Карла Великого (742-812) и его наследников, франкские суверены, власть которых была освящена папой, а также епископы и графы, исполняли высшие административные функции и представляли собой одновременно политический и религиозный общественный порядок, настоящую теократию на библейском фундаменте. В Х веке, после окончательного распада империи Каролингов, германские суверены переняли на себя знаки имперского достоинства, а избрание в 987 году Гуго Капета королем Франции не только знаменовало исчезновение каролингской династии, но и дробление политической власти. Графы, герцоги и маркизы, власть которых тоже передавалась по наследству, встали во главе крупных княжеств и других территорий, заявляя о себе как о земных владыках и претендуя на свою часть земель и соответствующих прав. Таким образом, произошел относительно грубый переход от своеобразного порядка каролингской империи к феодальной разрозненности. Феодальное общество - это название, которое употребляется сегодня для обозначения децентрализации общественной власти и сосредоточения ее в руках крупных феодалов, живших преимущественно в сельской местности в укрепленных замках. Постепенно владетели замков стали обладать всей полнотой власти и закона и вершили суд и расправу над подчиненным им крестьянским населением. Так в общих чертах происходила организация общества, которое историки назвали «феодальным».
От латыни - к романским языкам
В это время наряду с церковной латынью употребляются и развиваются романские наречия и возникают романские языки, проявляясь как в новой культуре, так и в народной, популярной традиции.
Рубеж тысячелетия
На рубеже тысячелетий крестьянское население, попавшее в феодальную зависимость (серваж), все же имеет повод вздохнуть свободнее: после многочисленных и разрушительных вторжений (венгры, викинги) наступает более-менее постоянный мир, смягчается климат, появляются новые виды сельскохозяйственной техники (водяная мельница, плуг, и.т.д.), позволявшие уменьшать ущерб от регулярно наступавших периодов голода. В городах наблюдается демографический взрыв, а в сельской местности на ранее невозделанных землях появляются новые деревни.
Жажда Евангелия
Христиане того времени были озабочены не только и не столько выживанием в этой земной юдоли, сколько проблемой своего спасения в вечности. Народные движения, связанные с ожиданием Апокалипсиса, конца света, который сначала предсказывали в 1000 году, потом в 1033 году - через тысячу лет после Страстей Христовых - возродили надежды на обновление евангельской Благой вести. И реформы, начатые папством, и еретическое подполье, - все эти феномены по-своему пытались реализовать то, что тогда представлялось идеалом апостольской жизни (бедность, целомудрие…).
Во времена становления и развития феодального общества, христиане того времени, преследуемые постоянным голодом, нуждой и апокалиптическими страхами, были чрезвычайно озабочены своим вечным спасением.
Тысячелетие (1): реформаторы
Один из крупнейших медиевистов ХХ столетия Жорж Дюби определил ХI век как «столетие монахов и рыцарей», преисполненное «абсолютного, спонтанного манихейского восприятия мира», выявлявшегося в образах битвы между архангелом и драконом.
Отара в отчаянии
В эпоху, когда епископы жили как феодальные сеньоры в своих епископствах, когда парафиальные священники назначались сеньорами, причем часто из бывших крестьян, женатых и неграмотных, реформаторский клюнийский орден покрыл Европу сетью своих монастырей, подобных островкам света среди всеобщего моря невежества. Но это были замкнутые миры, зарезервированные только для монахов. Большинство христиан чувствовали себя отрезанными от сакрум.
Quote:
Ужасы тысячелетия.
Возможно, историки XIX века и преувеличили значение «ужасов тысячелетия» (к примеру, ожидания знаков, возвещающих Страшный Суд).
Тем не менее, перелом тысячелетий и в самом деле знаменовался страстью к новому прочтению Апокалипсиса и Евангелий. При этом монахи того времени заявляли, что они являются воинством Божьим в этом мире, мучимом страхами, возвещающими о конце времен.
Борясь с легионами дьявола, спустившего с цепи разнузданных еретиков на все четыре стороны христианского мира, они несли божественную службу и пребывали в постоянных бдениях и молитвах. Они выработали манихейское видение мира, раздираемого антагонистическими силами добра и зла, и выражаемое в символах архангела и дракона.
Скриптории
В средневековых аббатствах перелома тысячелетий монахи-переписчики скопировали многочисленные комментарии к Апокалипсису, рассказывающие о битве архангела и дракона за стенами небесного Иерусалима.
Мир Божий
Среди описаний многочисленных насилий, о которых свидетельствовали монахи-хронисты, часто появляются образы конных воителей, терроризирующих деревни и грабящих церкви. Это рыцари, которых Церковь впоследствии мало-помалу привлекала к служению Богу - через создание орденов христианского рыцарства, через дух крестовых походов. Но в период около 1000 года было принято устраивать, по инициативе высокопоставленных прелатов и под взглядами помпезных статуй святых, огромные собрания Мира, на которых делались попытки поставить вспыльчивую военную аристократию в какие-то рамки, набросить на нее узду. Определенные дни недели объявлялись на этих собраниях днями Мира Божьего или Перемирия Божьего с благословения клира и при одобрении народа.
Под воздействием этих литургических спектаклей, которые действительно устраивались во имя идеалов Апостольской Церкви, на время утихали споры и ссоры.
Реформаторы
Желание реформ и в самом деле тогда было очень сильным, исходя из глубин самой Церкви. Прежде всего, эту идею продвигала клюнийская элита (бенедиктинцы), но реализовать ее взялись папы.
Однако в жажде реформ проглядывает и элемент народного брожения, популярного антиклерикализма. Обличение коррупции, осуждение запятнавших себя прелатов, требование идеалов евангельской суровости и чистоты жизни, высмеивание культа реликвий, обрамленных драгоценными камнями и золотыми окладами - вот примеры этих явлений.
Очень вероятно, что некоторые их этих реформаторов и стали теми самыми еретиками, упоминания о которых появляются в текстах.
Средние века стали той эпохой, когда дьявол нашел свое воплощение в христианской образности. Церковь, как единственная стабильная сила в этом мире, могла ограничить насилие и направить горячность людей в иное русло. Но народ христианский, остававшийся за пределами этих литургических спектаклей, был предоставлен своим проблемам и своему голоду.
Тысячелетие (2): еретики
Через семь столетий после мученической смерти Присциллиана из Авилы в 384 году, первый костер Средневековья, на котором погибли еретики, был зажжен в Орлеане в 1022 году. Так были казнены около дюжины каноников кафедрального собора. Скорее всего, это были первые катары...
Народный антиклерикализм
Монахи той эпохи, составлявшие хроники, описывают величие статуй святых, которые несут во время процессий и целительную мощь реликвий, излечивающих от лихорадки. Но в этих же хрониках отмечается и популярная в народе тенденция к насмешливой критике подобных чудес и культов. Возможно, еретики, о которых упоминали монахи, вышли и из среды тех, кто насмехался над «суевериями», практикуемыми Церковью.
Против крещения водой
Жители города Аррас, привлеченные к ответственности по обвинению в ереси и представшие перед епископом Жераром де Камбре в 1025 году, объяснили свой отказ от крещения водой тем, что его практикуют недостойные священники, невозможностью этого крещения смывать все грехи, потому что люди потом все равно грешат, и тем, что маленькие дети, которых таким образом крестят, еще не отличают добра от зла.
К идеалам Евангелия
Эти народные протесты не проходили, конечно же, под лозунгами свободы слова или совести - понятий, неизвестных в Средние Века - а во имя Евангелия. В противоположность клирикам и прелатам того времени, утопавшим в роскоши и богатстве, стремившимся к власти, прославившимся аморальностью и суевериями, выдвигались идеалы апостольской жизни - бедность, целомудрие, милосердие, справедливость и правда. Слышались призывы к возврату к идеалам ранней Церкви, к восстановлению Церкви Христовой. И реформаторы, и еретики были порождением одного и того же движения, одних и тех же духовных и социальных поисков.
Против таинств
Еретиками называли также и тех, кто подрывал основы Римской Церкви и отказывался признавать авторитет Соборов, которые состоялись намного позже, чем жили Христос и Апостолы, и Отцов Церкви, а опирались на одно только Святое Писание, и особенно на Новый Завет. Еретики XI столетия отказывались от крещения маленьких детей, отрицали таинства исповеди (введенного при Каролингах) и таинства брака, которое как раз тогда вводилось папством. Кроме того, они сомневались в действенности таинств, совершенных руками недостойных и коррумпированных священников, в легитимности иерархии Римской Церкви, а также отбрасывали культ Распятия, которое у них ассоциировалось с орудием пыток.
Ученая ересь
В одно время с неприятием в народе определенных таинств и «суеверий», некоторые ученые клирики путем теологических размышлений также пришли к выводам, обосновывающим подобное неприятие. Мы видим, что в разных местах - в Орлеане, в Перигоре, в Ломбардии - появляются еретики, отрицающие ценность Евхаристии, официально утвержденной как обязательное таинство только в 1079 году и являющейся краеугольным камнем католического христианства. Они практикуют простое преломление благословленного хлеба по примеру Христа, которого они считают исключительно божественным персонажем, не имевшим ни плоти, ни крови. Каноники, сожженные в Орлеане, так же, как и крестьяне в Шампани, практиковали, кроме того, для спасения душ, таинство крещения Духом Святым путем возложения рук. Все эти подробности можно прочитать у монахов, описывающих еретиков XI столетия. Они позволяют нам определить этих еретиков как предшественников катаризма. Поэтому их движение мы будем называть протокатаризмом.
В самый разгар движения за духовную реформу в XI веке, исторические документы выделяют и называют еретиками людей, практикующих исключительный евангелизм, отрицающих Евхаристию и человеческую природу Христа. Поскольку они практиковали еще и крещение путем возложения рук, характерное для катаров, историки считают их протокатарами.
Воинствующее папство
«Так хочет Бог!» - кричали крестоносцы в Святой Земле в 1096 году.
«Бог распознает своих!» - отозвался эхом крестовый поход против альбигойцев в 1209 году. Во имя Христа Церковь узаконила священную войну против неверных и еретиков.
Грегорианская реформа и клир
В середине XI века папы стремились освободиться из-под опеки германских императоров. Они возглавили реформу Церкви, стараясь приглушить народные протесты против аморальности прелатов и пытаясь справиться с ситуацией, когда епископы и каноники жили как знатные господа среди знатных господ и торговали церковными должностями (продавали назначения на эти должности). Грегорианская реформа поставила им в обязанность соблюдение определенных правил, и особенным рвением в этой области отличался папа Григорий VII. Стремясь соответствовать ожиданиям христианского народа, движение за реформу поощряло создание новых ригористических монашеских орденов, к примеру, цистерианцев.
Грегорианская реформа и светская власть
Эта моральная реформа реорганизовала Церковь и стала для папства средством оградить свою духовную власть от всех посягательств со стороны светской власти, и даже более того, утвердить превосходство этой духовной власти в области политики. Следуя той же самой логике, Церковь установила институт брака в качестве седьмого таинства, чтобы регулировать и сакрализовать жизнь верующих, как простецов, так и князей. Христианский брак, так же, как и культ Девы Марии, открыл и для женщин дорогу к вечному спасению.
Священные узы брака…
Григорианская реформа обязала верующих сочетаться браком в форме христианского таинства, скрепленного нерушимой клятвой и основанного на взаимном согласии. В то же время брак был запрещен для клира. Есть сведения о том, что до перелома тысячелетий священники, как правило, могли жениться.
Три сословия
Поскольку западное христианство осознавало себя в образе Града Божьего, управляемого папой, викарием Бога на земле, были разработаны ключевые понятия социального построения общества, просуществовавшие до самой Французской Революции. Они известны как идеология трех сословий, которые Бог установил в этом мире. Во-первых, «те, кто работают»: преобладающее большинство людей, призванием которых является кормить и содержать остальные два сословия, и которые могут достичь спасения в христианском браке. Далее «те, кто воюет»: аристократы и суверены, функции которых является защита остальных сословий, а не произвольные убийства и грабеж. И наконец, «те, кто молится» за всех них: монахи и клирики, составляющие папское воинство. Их благой вклад в это общество зависел от мира в Граде Божьем, осаждаемом еретиками и неверными.
Дух крестовых походов
Используя образ борьбы архангела с драконом, реформаторское папство Рима выработало способы упрочить свое управление христианским миром. Раскол 1053 года окончательно отделил греческое или православное христианство и Константинопольского патриарха от Рима. Но постепенная сакрализация военных функций рыцарства, названного дружиной Христовой, позволила нанести удар по исламу (крестовый поход 1096 года) и достичь окончательного закрепления порядка христианского общества, основанного на божественном праве папы. Возможно, ересь катаров, отвергавших ответственность Бога за ужасы этого мира, стало реакцией на эту понтификальную теократию.
Начиная со времен грегорианской реформы, папство освободилось от зависимости от германских императоров и утвердило абсолютный примат Церкви в обществе. Церковь представляла собой монархическую структуру, где роль суверена играл папа. Она проповедовала священную войну с силами зла – неверными и еретиками.
Предтечи
Из ересей Тысячелетия зародился катаризм. Последователей этого учения называли очень по-разному: разброс их характеристик варьируется от манихейцев и колдунов до Добрых Людей. Дело историка - расшифровать эти термины и рассмотреть, что за ними скрывается.
Манихейство как синоним слова «ересь»?
Слово «манихеец», часто употребляемое средневековыми клириками, является просто синонимом слова «еретик». Манихейство, о котором писал в V веке Августин, было для них обозначением всякой ереси par exellence. В противном случае нам придется признать, что Западное христианство эпохи Тысячелетия подверглось штурму пришедших с Востока орд манихейцев.
Как из пыли веков подняли жупел манихейства
Хроникеры Тысячелетия, как, например Рауль, клюнийский монах из Бургундии, или Адемар, монах из Ангулема, описывая признаки, возвещающие, по их мнению, конец света, говорят о вторжении армий зла: колдунов и манихейцев, короче говоря, еретиков. В Шампани был крестьянин по имени Лиотар, который во имя Евангелия сломал распятие в своей парафиальной церкви, и его привели на суд к епископу. В Перигоре еретиками тоже были крестьяне, которые действовали якобы по наущению какой-то старой итальянской колдуньи. Хроникеры уже называют их манихейцами, рассказывая при этом, что они поедали младенцев на своих инцестуальных оргиях! Таким образом, ересь в восприятии хроникеров ассоциируется с народным колдовством и дьяволопоклонничеством.
Черные дьяволы…
Другие тексты наделяют эту ересь еще более ужасными чертами. В Пьемонте (северо-восток Италии) товарищи благородной дамы де Монфорте, которые утешали больных возложением своих еретических рук, описаны как черные дьяволы. Сам Адемар признает, что еретики составляют клир «слуг дьявола». Он добавляет также, что еретики из Перигора выплевывали гостию за алтарь и произносили таинственные литании (очевидно, архаическую версию молитвы «Отче наш»).
…или слишком набожные
Тем не менее, те же тексты часто подчеркивают явное благочестие еретиков и высоко оценивают их добродетели. Десятеро сожженных в Орлеане в 1022 году каноников были «очень набожными» монахами кафедрального собора; среди них был даже исповедник самой королевы. Они истово молились, соблюдали обет целомудрия, посты, были ригористическими вегетарианцами, вели аскетическую жизнь и отвергали недавно установленное таинство брака.
Мученический конец
Казнь в Орлеане была всего лишь первой ласточкой, знаменовавшей начало репрессий. Потом костры зажглись в Тулузе и Аквитании. Около 1025 года в Турине была сожжена вся община из Монфорте. Казни начались также и в Рейнских землях по приказу германского императора. К епископам и архиепископам Арраса, Шалона-на-Марне, Шампани приводили целые группы еретиков, которые представали перед церковными судами. Эти еретики держатся гордо и спорят с судьями, опираясь на Евангелие. Короче говоря, по всей тогдашней Западной Европе в первой половине XI века выявляют, осуждают и массово казнят как еретиков целые общины людей, которых мы по многим признакам можем считать протокатарами.
В предвзятых средневековых текстах за карикатурными обвинениями в колдовстве с трудом можно распознать еретиков XI века – организованные монашеские общины, появившиеся одновременно во многих регионах Западной Европы.
Богомилы Востока
В богомилах часто хотят видеть восточных предшественников катаров. Однако эти еретики появились в греческом христианстве практически в то же время, когда в латинском христианстве возникают ереси, до деталей совпадающие с богомилами.
Болгарские предшественники
Где-то около 970 года, при жизни поколения, предшествующего Тысячелетию, появились писания болгарского священника по имени Козьма, которые предупреждали о «лживых проповедях» еретиков-сектантов, возглавляемых попом, то есть православным священником Богомилом, что означает «любимый Богом» (подобно греческому Теофил).
Согласно Козьме, богомилы в Болгарском царстве соблазняют «простые души», внушая им доверие своим монашеским одеянием, беззаветной самоотверженностью и суровым аскетизмом.
Среди этих «лицемеров есть также и женщины, которые осмеливаются проповедовать и отпускать грехи, что, конечно, достойно осмеяния».
Кроме того, они интерпретируют Писания в дуалистическом духе, приписывая ответственность за видимый мир злому творцу – дьяволу, и отвергают евхаристию.
Носящие суму в Малой Азии
Буквально сразу же после 1000 года, когда Болгарское царство было поглощено Византийской империей, один монах из Константинополя сообщал, что монастыри столицы переполнены еретиками, которых ему доводилось видеть в детстве в Малой Азии, где их называли «носителями сумы». Эти монахи, порвавшие с традиционной монастырской жизнью, проповедовали людям, показывая им пример своей аскетической жизни и обучая их Евангелию.
Они и их сторонники делились на три группы: слушатели, верующие и христиане, вступавшие в христианскую жизнь через крещение путем наложения рук и прочтения пролога Евангелия от Иоанна.
Вопросы Иоанна
Сохранился единственный текст, принесенный богомилами в Западную Европу: вопросы Иоанна. Этот апокриф Евангелия от Иоанна является развитием идей христианского дуализма.
Византийские богомилы
Где-то около 1100 годом датируется третий документальный источник, проясняющий для нас ситуацию богомилов. По случаю поимки византийского врача по имени Василий и его учеников, приговоренных к казни по приказу императора Алексия Комнина на знаменитом Константинопольском ипподромме, этот источник поучительно рассказывает о смерти этих еретиков, а также о подробностях их верований и ритуалов.
Византийские хроники этой эпохи очень четко различают армянских павликиан и богомилов, которые считались ересью внутри христианского православия.
Богомилы и катары
Верования и ритуалы богомилов, очень хорошо описанные в греческих текстах, свидетельствуют об их родственной близости к западному катаризму, подробно охарактеризованному источниками следующего столетия.
Вероятно, оба этих еретических движения имели общее происхождение.
Но греческое христианство, уже отколовшееся от римского католицизма после схизмы 1053 года, не занималось преследованиями и не играло посреднической роли между властью византийского императора и еретиками. Костры зажигались по приказу императора, но не Церкви.
И не было ни православных крестовых походов, ни православной инквизиции!
Свидетельства о богомилах в Византийской империи появляются с XI века, и там они выглядят как собратья западных еретиков, которых с XII века начинают называть катарами. Но православная Церковь не организовывала против них политических преследований, как это делала Церковь Римская.
Катары Севера
Слово «катары» родилось в XII веке на Рейнских землях для обозначения еретических общин, организованных вокруг епископов. Эти христиане называли себя очень просто – апостолами...
После реформы
Ветер грегорианской реформы утих в начале XII века, а еретические взгляды продолжали существовать в тех же регионах Европы, где о них сообщали в эпоху Тысячелетия. Но документальные свидетельства о них становятся многочисленнее, пестреют большими подробностями. Именно благодаря этим текстам мы видим очень большое сходство между греческими и латинскими еретиками, и то, что можно было предполагать в ХI веке, теперь становится очевидным.
Истинные христиане и узурпаторы
Рейнские катары 1143 года противопоставляли свою истинную Церковь Божью узурпаторской Церкви мира сего римских клириков, как евангелист Иоанн противопоставлял Бога и мир. Они толковали метафору о добрых и дурных деревьях таким образом, что по плодам этих деревьев – по наследованию Христа – можно распознать истинных христиан.
Апостолы Сатаны на костре
Важные документы на интересующую нас тематику имеют отношение к Рейнским землям, а именно к территориям архиепископа Кельнского и епископа Льежского. После масштабных репрессий в Суассоне между 1130 и 1135 годами, начинают пылать костры в Льеже. В 1143 году Эвервин де Стейнфельд, рейнский монах, посылает настоящий призыв о помощи к пользующемуся высокой репутацией цистерианскому аббату Бернару из Клерво – будущему святому Бернару. Еретики, которых поймали и осудили в Кельне, и в самом деле переносили муки огня со стойкостью первых христианских мучеников, и это вызвало большое беспокойство и ропот среди народа и клириков, присутствующих при казни. Сам Эвервин был удивлен их знанием Писания. Они также претендовали на то, что их традиция сохранялась их братьями с давних времен еще в Греции, и что она передавалась и передается ими самими до сего дня.
Женщины и епископы
Катары Севера были организованы вокруг епископа и делились на три группы: слушатели, верующие и христиане. Среди последних были также и женщины, которые, как и их братья, имели силу отпускать грехи и спасать души через наложение рук. Отказываясь признавать какую-либо телесную реальность Христа, они благословляли хлеб, заменяя этим евхаристию. Они противопоставляли свою жизнь, проводимую в умеренности и воздержании, и практику истинной христианской Церкви роскоши и властности Церкви Римской – Церкви мира сего, но не Церкви Божьей. Сами они просто называли себя «апостолами» или «бедняками Христовыми».
Катары и архикатары
«В самом ли деле они апостолы Сатаны?» - спрашивал Эвервин. Через двадцать с лишним лет, после еще одной волны арестов, облав и костров, Экберт де Шонау, боннский каноник, использовал для обозначения этих еретиков слово, которому была суждена блестящая карьера: «катары». Он также различал катаров и архикатаров, возможно, имея в виду их епископов. Став аббатом де Шонау и находясь в переписке с великой Хильдегардой Бингенской, Экберт написал в 1163 году серию проповедей против еретиков и продемонстрировал железную волю при организации католических репрессий в Рейнских землях. После этого костры 1160-х годов, казалось, надолго затормозили религиозную оппозицию в этом регионе. Однако она возникла в других местах.
В XII веке очаги ереси распространились уже по всей Европе: документальные свидетельства о репрессиях против ереси, в особенности в Рейнских землях, дают нам информацию об организации и религиозных основах этих подпольных общин, которые начали называть катарскими.
Кодификация ереси
В XI столетии монахи, обличающие еретиков, выдвигали им обвинения в распущенности и колдовстве. В XII столетии католические авторы уже определяют ересь как собрание догматических ошибок. Причиной этого было то, что сама Церковь стала догматической.
От «катаров» до «альбигойцев»
Скорее всего, катары XII столетия являются преемниками еретиков Тысячелетия – «колдунов и манихейцев». В то же время резко увеличивается разнообразие негативных кличек, которыми их наделяют. Тексты говорят о сожжении «публикан» в Шампани и Бургундии, «фифлов» во Фландрии, «патаренов» в Италии, и заявляют об «ужасно мерзких сектах ткачей или ариан» на Юге Франции, которых также часто называли «альбигойцами». Есть свидетельства, что все эти названия относятся к одному и тому же виду ереси. Сами же еретики называли себя «апостолами» или «христианами».
Появление слова «катары».
Неоманихейские дуалисты
В текстах XI столетия можно заметить зачатки явления, которое наиболее явственно выражают поздние документы о катарах. Оно засвидетельствовано у Экберта де Шонау, боннского каноника, который первым написал об этом явлении в средневековой Западной Европе: еретики, сожженные в Кельне в 1160-х годах, были дуалистами.
Как и богомилы, о которых сообщали греческие православные источники, катары и архикатары приписывали создание мира не Богу-Отцу, а восставшему ангелу – Люциферу, или Дьяволу – Сатане. Кстати, Эвервин де Стейнфельд, рейнский монах, был не очень шокирован акцентированием на противоположности между Богом и миром, которую провозглашали сожженные в 1143 году «апостолы», и которая коренилась в христианском дуализме. Но уже документы последней трети XII столетия единогласно говорят о «дуализме» этих «новых манихейцев».
Источники догматики
Интересно, что монахи XI столетия практически не обвиняли еретиков в дуализме, потому что религиозный дух тех времен сам был проникнут дуалистическими образами битвы между архангелом и драконом. Тогда считалось, что этот мир насилия является местом столкновения между отрядами Бога и слугами зла.
В XII веке, когда в Западной Европе жизнь стабилизировалась и во многих местах укрепилась королевская власть, Церковь возобновила заботу о доктринальной аргументации, которая бы доказала ее преимущество и подтвердила бы божественные основания ее земной власти. «Манихейское» восприятие мира осталось только у еретиков, но было ли это простым архаизмом? С этого момента дуалистической ересью будет считаться любая идея, которая поставит под сомнение власть Бога, а, следовательно, и Церкви в этом мире.
Начиная с конца XII столетия, Римская Церковь определила катарскую ересь как доктринальную ошибку, выдвинув на первое место ее дуализм, ассоциирующийся с манихейством. Это обвинение впервые появилось в Рейнских землях в 1163 году. С другой стороны, Церковь стала строить свою легитимность на догматическом видении мира, созданного и управляемого Богом.
Церкви европейских катаров
Именно отблеск пламени костров, нашедший отражение в текстах, позволяет современным историкам говорить о существовании европейских еретических общин. Во второй половине XII века они преобразовываются в структурированные церковные институции во главе с епископами.
Собрание в Сан-Фелис
Около 1170 года Ницетас (Никита или Никвинта), богомильский епископ из Константинополя, совершил пасторскую поездку в Западную Европу, целью которой, скорее всего, было помочь общинам катаров и поделиться опытом восточных церквей, укоренившихся в Византийской империи.
Совершив визит в Ломбардию, он отправился в Лангедок, чтобы по приглашению Тулузской катарской церкви принять участие в общем собрании западноевропейских еретических церквей в castrum Сан-Фелис в Лаурагэ.
Хартия Никвинты
Дата и место ассамблеи в Сан-Фелис известны нам по более поздней копии исчезнувшего документа, Хартии Никвинты, аунтентичность которого иногда ставят под сомнение. Но миссию Никиты в Западной Европе и существование епископов у европейских катаров подтверждают и другие источники.
Церковь Франции.
В Западной Европе на то время у катаров уже были епископы. По крайней мере, документы фиксируют их наличие в Льеже и Кельне в середине XII века. Однако в Сан-Фелис уже не было делегации рейнских катаров. Возможно, они были уничтожены облавами и репрессиями 1163 года. Тем не менее, в Сан-Фелисе присутствует епископ Франции по имени Роберт д’Эпернон. Он, без сомнения, представляет общины Шампани, Бургундии и Фландрии, о преследованиях которых говорят документы XII века, а именно Реймса, Везелэ, Шарите-сюр-Луар, Лилля и Невера.
Итальянские Церкви.
Вместе с Никитой в Сан-Фелис прибыл также и Марк, епископ катаров Ломбардии, центром которых был Милан. Эта единая итальянская Церковь под конец XII столетия разделилась на пять отдельных Церквей, каждая со своим епископом и своей иерархией. Иногда они соперничали между собой из-за разницы во взглядах. Наиболее сильными противоречиями отличались Церковь Конкореццо (с центром в Милане), и Децензано (возле озера Гарда). Однако активными очагами катаризма были Флоренция, Сполете и Мантуя, где также были Церкви со своими епископами.
Окситанские Церкви
В Лангедоке еретикам улыбнулась удача. Во второй половине XII века там уже существовало четыре катарских Церкви. По инициативе Тулузской и Каркассонской общин и состоялся собор в Сан-Фелис, где произошло объединение этих Церквей. Как и Церковь Аженуа, они избрали себе епископов, которых высвятил Никита. Церковь Альбижуа, более древняя, чем другие, уже имела высвяченного епископа, Сиккарда Селлерье. Именно он несколькими годами раньше, в 1165 году, в Ломбере, возле Альби, спорил с католическими епископами и папским легатом в присутствии виконта Тренкавеля. На то время катары в Окситании больше не были в подполье.
Создается впечатление, что преследования затормозили развитие еретических общин Франции и Германии, однако в Лангедоке и Италии они наоборот расширили свою деятельность, образовали структурированные Церкви во главе с епископами под патронатом Никиты, богомильского епископа из Константинополя.
Окситанское общество
После XI столетия в Окситании не загорелся ни один костер, на котором бы погибли еретики. Здесь политика светской власти не поддерживала никаких религиозных репрессий. Возможно, поэтому мы можем говорить об окситанском обществе как об обществе мирного сосуществования.
Становление толерантности
Уже в 1145 году, во время своей средиземноморской миссии, великий цистерианец Бернар из Клерво оплакивал ужасные оскорбления, которые аристократия окситанских бургад открыто наносила посланникам папы, защищая и вынашивая в своём лоне мужские и женские еретические общины. И в самом деле, упоминаемое выше собрание в Сан-Фелис, состоявшееся одним прекрасным майским днём 1167 года на границе графства Тулузского и виконтства Тренкавель (Альби), прошло публично и безо всяких препон со стороны светской власти.
Графства и виконтства
Катарские епископства XII столетия возникают на землях двух крупных территориальных формирований: графа Тулузского – могущественного вассала короля Франции, и союза виконтств, объединённых семьёй Тренкавель - Каркассона, Безье, Альби и Лиму - расположенных между Барселоной и Тулузой. Если виконты Тренкавель очень сильно склонялись к катаризму, то Раймонд V Тулузский, оставаясь католиком, жаловался в 1177 году, что у него связаны руки, и что он не может предпринять никаких мер против ереси, которую открыто принимают его вассалы. Более того, в начале XIII века его сын Раймонд VI уже настроен к еретикам дружелюбно, а графиня де Фуа, с согласия своих братьев и мужа, принимает крещение катаров.
Любовь к Богу, любовь к дамам
При дворах южной аристократии одни и те же люди любили слушать и катарских проповедников, говорящих о любви к Богу, и трубадуров, которые воспевали любовь к женщинам.
Феодальное право в Окситании
Окситанские графства не были централизованными феодальными государствами. Настоящими властителями земель были сеньоры, вассалы графов, владевшие фортифицированными бургадами или практиковавшими коллективное владение низинными землями. Отсутствие права майората приводило к тому, что земли и права делились между близкими и дальними родственниками мужского пола, а иногда и дочерьми, имевшими право наследования. Это была маленькая сельская аристократия, небогатая и антиклерикально настроенная, которая в конце XII века, особенно в лице благородных дам, продемонстрировала твёрдую поддержку катарского христианства.
Подлинные катарские замки
Как и везде на юге Европы, в Италии или в Гаскони, в Окситании господствовал обычай, согласно которому за одними и теми же укреплёнными стенами жили группы людей, представляющих разные классы общества. Такая общественная структура называется castrum, небольшой город-замок, сосредоточенный вокруг феодальной башни. Именно эти castrum были средоточием катарского христианства, находящегося под защитой аристократических семейств. Прекрасные дамы или уважаемые сеньоры, жившие в сердце этих castrum, демонстрировали свою приверженность катаризму и служили притягательным примером для своих подданных - ремесленников, торговцев и крестьян. Именно эти маленькие castrum, а не большие города (Тулуза или Альби), и не военные крепости (как Кверибус или Пейрепертюс) были настоящими очагами катаризма.
Под конец XII столетия на территории виконтств Тренкавель и графств Тулузского и Фуа, сельская аристократия стала защищать и принимать катарское христианство, преследуемое по всей остальной Европе.
Орден святой Церкви
Между Кагором и Каркассоном возникли сначала четыре, а потом пять катарских епископств, которые представляли собой настоящую параллельную Церковь, конкурирующую с католической иерархией Рима и претендующую на апостольское наследие.
Епископства окситанских катаров
Возникновение катарских Церквей-епископств позволяет нам представить себе настоящую карту «страны катаров» в Окситании. На момент их наибольшего распространения, перед крестовым походом против альбигойцев, катаризм охватил на западе территории от Кверси до Гурдона и Аженуа (Церковь Ажен); в центре – территории Тулузе, Лаураге и графства Фуа (Тулузская Церковь), на севере - Альбижуа (Церковь Альби), на востоке – Кабарде, Минервуа и Каркассе (Церковь Каркассона), простираясь даже до Корбьер и к морю. В 1226 году было создано пятое епископство, в Разе (регион Лиму), которое раньше входило в Церковь Каркассона.
Добрые христиане и верующие
Как и римская Церковь, Церковь катаров делилась на клир и верных. Верные, или верующие, являлись основой христианского народа. Они не должны были отрекаться от своих прежних католических привычек или привязанностей, но они чувствовали благодать и признавали духовный авторитет Добрых Христиан, или Добрых Мужчин и Добрых Женщин, лучших из достойных называться христианами. Таким образом, катарский клир соединял в себе смешанные функции священников и монахов, и состоял из мужчин и женщин. Как и католические священники, Христиане и Христианки проповедовали, обеспечивали спасение душ и отпущение грехов.
Посвящение
Так же, как и католический епископ в своем диоцезе, катарский епископ являлся источником священства, из его рук происходило посвящение членов общины. Крещенные/высвяченные епископом Христиане и Христианки вели жизнь, посвященную Богу, и получали власть отпускать грехи. Эта власть посвящения передавалась от епископа к епископу. В текстах катаров она составляет суть «ордена святой Церкви». Катары считали, что их епископы передают друг другу эту традицию по прямой линии от Апостолов.
Никита и посвящение епископов
Иногда считается, что сущностью миссии Никиты в Сан-Фелисе было разъяснение доктринальных вопросов. На самом деле, он просто предложил новую (и возможно, лучшую?) традицию апостольского крещения, и высвятил согласно ей первых окситанских епископов.
Иерархия
Во главе каждой катарской Церкви стоял епископ и два его помощника, или коадьютора – старший Сын и младший Сын, также высвяченные епископом на этот сан. После смерти епископа, старший Сын становился его непосредственным преемником. Территория епископства также была разделена между определенным количеством диаконов: они играли посредническую роль между епископской иерархией и общинами христиан, находящимися в деревнях и городках, которые они регулярно посещали. Сами епископы очень редко жили в больших городах, но предпочитали жить в общинах небольших бургад. Эта церковная организация чрезвычайно напоминает структуру ранней христианской Церкви времен Апостолов.
Церкви катаров состояли из верных, или верующих, и смешанного клира – Христиан, или Добрых Мужчин и Добрых Женщин. Эти Церкви управлялись по образцу раннехристианской Церкви иерархией из епископов и диаконов.
Монашеские дома
В то время, как католические монахи, например, бенедиктинцы и цистерианцы, спасались от мира, изолируясь от него, Добрые Люди катаров открывали свои дома в сердце городков и деревень, проповедуя, увлекая своим примером и обучая Евангелию.
Монашеский чин и священнический чин
Считается, что монахи, следующие определенным установленным правилам жизни и молитв, представляют клир монашеского чина. Священников же и епископов, живущих в свете, называют священническим чином.
Монахи или священники?
Христиане и Христианки, крещенные/высвяченные епископом, жили в общинах, в монашеских домах. Как и обычные монахи и монахини, они давали обет целомудрия, бедности и послушания, но к этому еще добавлялось ненасилие и абсолютное вегетарианство.
Они соблюдали правила общинной жизни и собирались на совместные молитвы в определенные часы. Но, как и священники, они регулярно проповедовали и практиковали таинство спасения душ.
см. окончание дальше
"Ересь" Добрых Христиан...
Тот, кто в наше время отважится разыскивать подлинную историческую информацию о катаризме, как правило, натыкается на набор штампов. Стертый с лица земли под конец Средневековья, окаменевший и неразличимый за обвинениями в ереси, катаризм столетиями воспринимался как свод абсурдных идей.
В данной книге, свободной от конфессиональных предрассудков, представлены выводы, к которым в последнее время пришли историки, рассматривая этот еретический феномен в контексте критического подхода к средневековой истории. Здесь автор попыталась обоснованно воссоздать образ катаров с точки зрения историка, всматривающегося в их монашескую апостольскую практику в сердце окситанских бургад, где катары были желанными гостями, пока военные перипетии крестовых походов не лишили их политической поддержки.
По контрасту с трагической судьбой Добрых Христиан, как называли их верующие, мы увидим и воинствующий образ Римской Церкви. Теологи противопоставляли ортодоксию и ересь; еретики противопоставляли Церковь Христову и Церковь-преследовательницу.
читать дальшеI. Происхождение
Ортодоксия и ересь
Почти всегда ересью признаются взгляды, являющиеся, по мнению определенной властной структуры, отклонением от нормы, то есть ортодоксии. Однако историку следует критически подходить к такому определению, остерегаясь «выть с волками площадей».
С точки зрения историка
Во все времена обвинение в ереси служило оправданием преследований и приводило к гибели те бесчисленные жертвы, которые пытались противостоять религиозному и моральному порядку, доминировавшему в Западном христианстве. Я хочу уточнить, что так выглядит эта проблема с точки зрения светского человека, не участвующего в религиозных спорах, свободного от исповедания веры и связанных с ним ценностных суждений.
Это взгляд со стороны, критический взгляд, когда мы будем остерегаться в который раз механически перечислять все причины, которые использовали преследователи для оправдания своих преследований. Мы не будем здесь ввязываться в теологические дебаты, а попытаемся просто вслушаться в слова преследуемых - в данном случае еретиков, катаров - которых преследователи заставили умолкнуть.
Первые христианские ереси
Начиная с IV века, когда римские императоры, сначала Константин (между 280 и 288-337), а затем Теодозий (около 346-395), сделали христианство единственной государственной религией Римской империи, это христианство, само долгое время преследуемое, начало, в свою очередь, определять и исключать из своей среды некоторые взгляды как еретические. В то же время, под руководством епископов, особенно Римского епископа, так называемого папы, разрабатывалась догматическая ортодоксия. На Никейском Соборе в 325 году была осуждена интерпретация исповедания веры епископа Ария о природе Христа и Троицы: так епископ Арий, бывший до этого одним из ортодоксальных епископов, стал еретиком, а его последователей начали называть арианами. Так родилось арианство, которое, принятое визиготами, сохранялось на Западе до VII века.
Манихейство как искусство и религия
Разработанная персом Мани (около 216 - около 277) в III столетии религиозная и художественная система содержала некоторые элементы христианства наравне с другими религиозными традициями (зороастризмом и буддизмом). В то время, как св. Августин ревностно боролся с ним в западной части Римской империи, оно довольно быстро распространилось на Востоке.
Церковь Соборов и Отцов
В те же годы создавалась официальная трактовка Святого Писания и канон Нового Завета, а ортодоксальная интерпретация христианского послания формировалась в полемике и в оппозиции к ересям, признававшимся ошибками и уклонами. Церковь легитимизировала эти догматы с помощью Соборов и утвердила их интеллектуальным авторитетом Отцов Церкви. Вследствие формирования этих доктрин и соответствующей практики, в Западном христианстве были приняты не только Credo и догмат о Троице, но также месса и евхаристия.
Семь столетий без еретиков
Присциллиан из Авилы, обезглавленный в 384 году вместе со многими своими единомышленниками, был последним религиозным деятелем, казненным за ересь по приказу императора. Но Церковь переняла политическое видение, оставленное ей в наследство Римской империей. Поскольку она именовала себя католической, то есть имела претензии на универсализм, она начала осуществлять обращение в христианство германских племен, завершив его при Каролингах, и принимала активное участие в общественной жизни этих племен и в установлении администрации Каролингов. На рубеже тысячелетий именно в Каролингской империи в многочисленных, написанных монахами хрониках, вновь появляется слово «еретик» и обвинение в ереси.
Став государственной религией к IV столетию, христианство выработало свод ортодоксальных доктрин и отрезало, отвергло отличающиеся от них тенденции, задекларировав их как еретические. Католическая Церковь, сохранив форму исчезнувшей административной системы Римской империи, распространилась по всей Западной Европе, которая стала осознавать себя как христианский мир.
Становление феодального общества
Итак, слово «еретик» вновь появилось на кончике пера монахов-хронистов и в общественном словаре в очень беспокойный период, когда империя Каролингов в конце IX века переживала большие перемены.
Эволюция или мутация?
Начиная с эпохи Карла Великого (742-812) и его наследников, франкские суверены, власть которых была освящена папой, а также епископы и графы, исполняли высшие административные функции и представляли собой одновременно политический и религиозный общественный порядок, настоящую теократию на библейском фундаменте. В Х веке, после окончательного распада империи Каролингов, германские суверены переняли на себя знаки имперского достоинства, а избрание в 987 году Гуго Капета королем Франции не только знаменовало исчезновение каролингской династии, но и дробление политической власти. Графы, герцоги и маркизы, власть которых тоже передавалась по наследству, встали во главе крупных княжеств и других территорий, заявляя о себе как о земных владыках и претендуя на свою часть земель и соответствующих прав. Таким образом, произошел относительно грубый переход от своеобразного порядка каролингской империи к феодальной разрозненности. Феодальное общество - это название, которое употребляется сегодня для обозначения децентрализации общественной власти и сосредоточения ее в руках крупных феодалов, живших преимущественно в сельской местности в укрепленных замках. Постепенно владетели замков стали обладать всей полнотой власти и закона и вершили суд и расправу над подчиненным им крестьянским населением. Так в общих чертах происходила организация общества, которое историки назвали «феодальным».
От латыни - к романским языкам
В это время наряду с церковной латынью употребляются и развиваются романские наречия и возникают романские языки, проявляясь как в новой культуре, так и в народной, популярной традиции.
Рубеж тысячелетия
На рубеже тысячелетий крестьянское население, попавшее в феодальную зависимость (серваж), все же имеет повод вздохнуть свободнее: после многочисленных и разрушительных вторжений (венгры, викинги) наступает более-менее постоянный мир, смягчается климат, появляются новые виды сельскохозяйственной техники (водяная мельница, плуг, и.т.д.), позволявшие уменьшать ущерб от регулярно наступавших периодов голода. В городах наблюдается демографический взрыв, а в сельской местности на ранее невозделанных землях появляются новые деревни.
Жажда Евангелия
Христиане того времени были озабочены не только и не столько выживанием в этой земной юдоли, сколько проблемой своего спасения в вечности. Народные движения, связанные с ожиданием Апокалипсиса, конца света, который сначала предсказывали в 1000 году, потом в 1033 году - через тысячу лет после Страстей Христовых - возродили надежды на обновление евангельской Благой вести. И реформы, начатые папством, и еретическое подполье, - все эти феномены по-своему пытались реализовать то, что тогда представлялось идеалом апостольской жизни (бедность, целомудрие…).
Во времена становления и развития феодального общества, христиане того времени, преследуемые постоянным голодом, нуждой и апокалиптическими страхами, были чрезвычайно озабочены своим вечным спасением.
Тысячелетие (1): реформаторы
Один из крупнейших медиевистов ХХ столетия Жорж Дюби определил ХI век как «столетие монахов и рыцарей», преисполненное «абсолютного, спонтанного манихейского восприятия мира», выявлявшегося в образах битвы между архангелом и драконом.
Отара в отчаянии
В эпоху, когда епископы жили как феодальные сеньоры в своих епископствах, когда парафиальные священники назначались сеньорами, причем часто из бывших крестьян, женатых и неграмотных, реформаторский клюнийский орден покрыл Европу сетью своих монастырей, подобных островкам света среди всеобщего моря невежества. Но это были замкнутые миры, зарезервированные только для монахов. Большинство христиан чувствовали себя отрезанными от сакрум.
Quote:
Ужасы тысячелетия.
Возможно, историки XIX века и преувеличили значение «ужасов тысячелетия» (к примеру, ожидания знаков, возвещающих Страшный Суд).
Тем не менее, перелом тысячелетий и в самом деле знаменовался страстью к новому прочтению Апокалипсиса и Евангелий. При этом монахи того времени заявляли, что они являются воинством Божьим в этом мире, мучимом страхами, возвещающими о конце времен.
Борясь с легионами дьявола, спустившего с цепи разнузданных еретиков на все четыре стороны христианского мира, они несли божественную службу и пребывали в постоянных бдениях и молитвах. Они выработали манихейское видение мира, раздираемого антагонистическими силами добра и зла, и выражаемое в символах архангела и дракона.
Скриптории
В средневековых аббатствах перелома тысячелетий монахи-переписчики скопировали многочисленные комментарии к Апокалипсису, рассказывающие о битве архангела и дракона за стенами небесного Иерусалима.
Мир Божий
Среди описаний многочисленных насилий, о которых свидетельствовали монахи-хронисты, часто появляются образы конных воителей, терроризирующих деревни и грабящих церкви. Это рыцари, которых Церковь впоследствии мало-помалу привлекала к служению Богу - через создание орденов христианского рыцарства, через дух крестовых походов. Но в период около 1000 года было принято устраивать, по инициативе высокопоставленных прелатов и под взглядами помпезных статуй святых, огромные собрания Мира, на которых делались попытки поставить вспыльчивую военную аристократию в какие-то рамки, набросить на нее узду. Определенные дни недели объявлялись на этих собраниях днями Мира Божьего или Перемирия Божьего с благословения клира и при одобрении народа.
Под воздействием этих литургических спектаклей, которые действительно устраивались во имя идеалов Апостольской Церкви, на время утихали споры и ссоры.
Реформаторы
Желание реформ и в самом деле тогда было очень сильным, исходя из глубин самой Церкви. Прежде всего, эту идею продвигала клюнийская элита (бенедиктинцы), но реализовать ее взялись папы.
Однако в жажде реформ проглядывает и элемент народного брожения, популярного антиклерикализма. Обличение коррупции, осуждение запятнавших себя прелатов, требование идеалов евангельской суровости и чистоты жизни, высмеивание культа реликвий, обрамленных драгоценными камнями и золотыми окладами - вот примеры этих явлений.
Очень вероятно, что некоторые их этих реформаторов и стали теми самыми еретиками, упоминания о которых появляются в текстах.
Средние века стали той эпохой, когда дьявол нашел свое воплощение в христианской образности. Церковь, как единственная стабильная сила в этом мире, могла ограничить насилие и направить горячность людей в иное русло. Но народ христианский, остававшийся за пределами этих литургических спектаклей, был предоставлен своим проблемам и своему голоду.
Тысячелетие (2): еретики
Через семь столетий после мученической смерти Присциллиана из Авилы в 384 году, первый костер Средневековья, на котором погибли еретики, был зажжен в Орлеане в 1022 году. Так были казнены около дюжины каноников кафедрального собора. Скорее всего, это были первые катары...
Народный антиклерикализм
Монахи той эпохи, составлявшие хроники, описывают величие статуй святых, которые несут во время процессий и целительную мощь реликвий, излечивающих от лихорадки. Но в этих же хрониках отмечается и популярная в народе тенденция к насмешливой критике подобных чудес и культов. Возможно, еретики, о которых упоминали монахи, вышли и из среды тех, кто насмехался над «суевериями», практикуемыми Церковью.
Против крещения водой
Жители города Аррас, привлеченные к ответственности по обвинению в ереси и представшие перед епископом Жераром де Камбре в 1025 году, объяснили свой отказ от крещения водой тем, что его практикуют недостойные священники, невозможностью этого крещения смывать все грехи, потому что люди потом все равно грешат, и тем, что маленькие дети, которых таким образом крестят, еще не отличают добра от зла.
К идеалам Евангелия
Эти народные протесты не проходили, конечно же, под лозунгами свободы слова или совести - понятий, неизвестных в Средние Века - а во имя Евангелия. В противоположность клирикам и прелатам того времени, утопавшим в роскоши и богатстве, стремившимся к власти, прославившимся аморальностью и суевериями, выдвигались идеалы апостольской жизни - бедность, целомудрие, милосердие, справедливость и правда. Слышались призывы к возврату к идеалам ранней Церкви, к восстановлению Церкви Христовой. И реформаторы, и еретики были порождением одного и того же движения, одних и тех же духовных и социальных поисков.
Против таинств
Еретиками называли также и тех, кто подрывал основы Римской Церкви и отказывался признавать авторитет Соборов, которые состоялись намного позже, чем жили Христос и Апостолы, и Отцов Церкви, а опирались на одно только Святое Писание, и особенно на Новый Завет. Еретики XI столетия отказывались от крещения маленьких детей, отрицали таинства исповеди (введенного при Каролингах) и таинства брака, которое как раз тогда вводилось папством. Кроме того, они сомневались в действенности таинств, совершенных руками недостойных и коррумпированных священников, в легитимности иерархии Римской Церкви, а также отбрасывали культ Распятия, которое у них ассоциировалось с орудием пыток.
Ученая ересь
В одно время с неприятием в народе определенных таинств и «суеверий», некоторые ученые клирики путем теологических размышлений также пришли к выводам, обосновывающим подобное неприятие. Мы видим, что в разных местах - в Орлеане, в Перигоре, в Ломбардии - появляются еретики, отрицающие ценность Евхаристии, официально утвержденной как обязательное таинство только в 1079 году и являющейся краеугольным камнем католического христианства. Они практикуют простое преломление благословленного хлеба по примеру Христа, которого они считают исключительно божественным персонажем, не имевшим ни плоти, ни крови. Каноники, сожженные в Орлеане, так же, как и крестьяне в Шампани, практиковали, кроме того, для спасения душ, таинство крещения Духом Святым путем возложения рук. Все эти подробности можно прочитать у монахов, описывающих еретиков XI столетия. Они позволяют нам определить этих еретиков как предшественников катаризма. Поэтому их движение мы будем называть протокатаризмом.
В самый разгар движения за духовную реформу в XI веке, исторические документы выделяют и называют еретиками людей, практикующих исключительный евангелизм, отрицающих Евхаристию и человеческую природу Христа. Поскольку они практиковали еще и крещение путем возложения рук, характерное для катаров, историки считают их протокатарами.
Воинствующее папство
«Так хочет Бог!» - кричали крестоносцы в Святой Земле в 1096 году.
«Бог распознает своих!» - отозвался эхом крестовый поход против альбигойцев в 1209 году. Во имя Христа Церковь узаконила священную войну против неверных и еретиков.
Грегорианская реформа и клир
В середине XI века папы стремились освободиться из-под опеки германских императоров. Они возглавили реформу Церкви, стараясь приглушить народные протесты против аморальности прелатов и пытаясь справиться с ситуацией, когда епископы и каноники жили как знатные господа среди знатных господ и торговали церковными должностями (продавали назначения на эти должности). Грегорианская реформа поставила им в обязанность соблюдение определенных правил, и особенным рвением в этой области отличался папа Григорий VII. Стремясь соответствовать ожиданиям христианского народа, движение за реформу поощряло создание новых ригористических монашеских орденов, к примеру, цистерианцев.
Грегорианская реформа и светская власть
Эта моральная реформа реорганизовала Церковь и стала для папства средством оградить свою духовную власть от всех посягательств со стороны светской власти, и даже более того, утвердить превосходство этой духовной власти в области политики. Следуя той же самой логике, Церковь установила институт брака в качестве седьмого таинства, чтобы регулировать и сакрализовать жизнь верующих, как простецов, так и князей. Христианский брак, так же, как и культ Девы Марии, открыл и для женщин дорогу к вечному спасению.
Священные узы брака…
Григорианская реформа обязала верующих сочетаться браком в форме христианского таинства, скрепленного нерушимой клятвой и основанного на взаимном согласии. В то же время брак был запрещен для клира. Есть сведения о том, что до перелома тысячелетий священники, как правило, могли жениться.
Три сословия
Поскольку западное христианство осознавало себя в образе Града Божьего, управляемого папой, викарием Бога на земле, были разработаны ключевые понятия социального построения общества, просуществовавшие до самой Французской Революции. Они известны как идеология трех сословий, которые Бог установил в этом мире. Во-первых, «те, кто работают»: преобладающее большинство людей, призванием которых является кормить и содержать остальные два сословия, и которые могут достичь спасения в христианском браке. Далее «те, кто воюет»: аристократы и суверены, функции которых является защита остальных сословий, а не произвольные убийства и грабеж. И наконец, «те, кто молится» за всех них: монахи и клирики, составляющие папское воинство. Их благой вклад в это общество зависел от мира в Граде Божьем, осаждаемом еретиками и неверными.
Дух крестовых походов
Используя образ борьбы архангела с драконом, реформаторское папство Рима выработало способы упрочить свое управление христианским миром. Раскол 1053 года окончательно отделил греческое или православное христианство и Константинопольского патриарха от Рима. Но постепенная сакрализация военных функций рыцарства, названного дружиной Христовой, позволила нанести удар по исламу (крестовый поход 1096 года) и достичь окончательного закрепления порядка христианского общества, основанного на божественном праве папы. Возможно, ересь катаров, отвергавших ответственность Бога за ужасы этого мира, стало реакцией на эту понтификальную теократию.
Начиная со времен грегорианской реформы, папство освободилось от зависимости от германских императоров и утвердило абсолютный примат Церкви в обществе. Церковь представляла собой монархическую структуру, где роль суверена играл папа. Она проповедовала священную войну с силами зла – неверными и еретиками.
Предтечи
Из ересей Тысячелетия зародился катаризм. Последователей этого учения называли очень по-разному: разброс их характеристик варьируется от манихейцев и колдунов до Добрых Людей. Дело историка - расшифровать эти термины и рассмотреть, что за ними скрывается.
Манихейство как синоним слова «ересь»?
Слово «манихеец», часто употребляемое средневековыми клириками, является просто синонимом слова «еретик». Манихейство, о котором писал в V веке Августин, было для них обозначением всякой ереси par exellence. В противном случае нам придется признать, что Западное христианство эпохи Тысячелетия подверглось штурму пришедших с Востока орд манихейцев.
Как из пыли веков подняли жупел манихейства
Хроникеры Тысячелетия, как, например Рауль, клюнийский монах из Бургундии, или Адемар, монах из Ангулема, описывая признаки, возвещающие, по их мнению, конец света, говорят о вторжении армий зла: колдунов и манихейцев, короче говоря, еретиков. В Шампани был крестьянин по имени Лиотар, который во имя Евангелия сломал распятие в своей парафиальной церкви, и его привели на суд к епископу. В Перигоре еретиками тоже были крестьяне, которые действовали якобы по наущению какой-то старой итальянской колдуньи. Хроникеры уже называют их манихейцами, рассказывая при этом, что они поедали младенцев на своих инцестуальных оргиях! Таким образом, ересь в восприятии хроникеров ассоциируется с народным колдовством и дьяволопоклонничеством.
Черные дьяволы…
Другие тексты наделяют эту ересь еще более ужасными чертами. В Пьемонте (северо-восток Италии) товарищи благородной дамы де Монфорте, которые утешали больных возложением своих еретических рук, описаны как черные дьяволы. Сам Адемар признает, что еретики составляют клир «слуг дьявола». Он добавляет также, что еретики из Перигора выплевывали гостию за алтарь и произносили таинственные литании (очевидно, архаическую версию молитвы «Отче наш»).
…или слишком набожные
Тем не менее, те же тексты часто подчеркивают явное благочестие еретиков и высоко оценивают их добродетели. Десятеро сожженных в Орлеане в 1022 году каноников были «очень набожными» монахами кафедрального собора; среди них был даже исповедник самой королевы. Они истово молились, соблюдали обет целомудрия, посты, были ригористическими вегетарианцами, вели аскетическую жизнь и отвергали недавно установленное таинство брака.
Мученический конец
Казнь в Орлеане была всего лишь первой ласточкой, знаменовавшей начало репрессий. Потом костры зажглись в Тулузе и Аквитании. Около 1025 года в Турине была сожжена вся община из Монфорте. Казни начались также и в Рейнских землях по приказу германского императора. К епископам и архиепископам Арраса, Шалона-на-Марне, Шампани приводили целые группы еретиков, которые представали перед церковными судами. Эти еретики держатся гордо и спорят с судьями, опираясь на Евангелие. Короче говоря, по всей тогдашней Западной Европе в первой половине XI века выявляют, осуждают и массово казнят как еретиков целые общины людей, которых мы по многим признакам можем считать протокатарами.
В предвзятых средневековых текстах за карикатурными обвинениями в колдовстве с трудом можно распознать еретиков XI века – организованные монашеские общины, появившиеся одновременно во многих регионах Западной Европы.
Богомилы Востока
В богомилах часто хотят видеть восточных предшественников катаров. Однако эти еретики появились в греческом христианстве практически в то же время, когда в латинском христианстве возникают ереси, до деталей совпадающие с богомилами.
Болгарские предшественники
Где-то около 970 года, при жизни поколения, предшествующего Тысячелетию, появились писания болгарского священника по имени Козьма, которые предупреждали о «лживых проповедях» еретиков-сектантов, возглавляемых попом, то есть православным священником Богомилом, что означает «любимый Богом» (подобно греческому Теофил).
Согласно Козьме, богомилы в Болгарском царстве соблазняют «простые души», внушая им доверие своим монашеским одеянием, беззаветной самоотверженностью и суровым аскетизмом.
Среди этих «лицемеров есть также и женщины, которые осмеливаются проповедовать и отпускать грехи, что, конечно, достойно осмеяния».
Кроме того, они интерпретируют Писания в дуалистическом духе, приписывая ответственность за видимый мир злому творцу – дьяволу, и отвергают евхаристию.
Носящие суму в Малой Азии
Буквально сразу же после 1000 года, когда Болгарское царство было поглощено Византийской империей, один монах из Константинополя сообщал, что монастыри столицы переполнены еретиками, которых ему доводилось видеть в детстве в Малой Азии, где их называли «носителями сумы». Эти монахи, порвавшие с традиционной монастырской жизнью, проповедовали людям, показывая им пример своей аскетической жизни и обучая их Евангелию.
Они и их сторонники делились на три группы: слушатели, верующие и христиане, вступавшие в христианскую жизнь через крещение путем наложения рук и прочтения пролога Евангелия от Иоанна.
Вопросы Иоанна
Сохранился единственный текст, принесенный богомилами в Западную Европу: вопросы Иоанна. Этот апокриф Евангелия от Иоанна является развитием идей христианского дуализма.
Византийские богомилы
Где-то около 1100 годом датируется третий документальный источник, проясняющий для нас ситуацию богомилов. По случаю поимки византийского врача по имени Василий и его учеников, приговоренных к казни по приказу императора Алексия Комнина на знаменитом Константинопольском ипподромме, этот источник поучительно рассказывает о смерти этих еретиков, а также о подробностях их верований и ритуалов.
Византийские хроники этой эпохи очень четко различают армянских павликиан и богомилов, которые считались ересью внутри христианского православия.
Богомилы и катары
Верования и ритуалы богомилов, очень хорошо описанные в греческих текстах, свидетельствуют об их родственной близости к западному катаризму, подробно охарактеризованному источниками следующего столетия.
Вероятно, оба этих еретических движения имели общее происхождение.
Но греческое христианство, уже отколовшееся от римского католицизма после схизмы 1053 года, не занималось преследованиями и не играло посреднической роли между властью византийского императора и еретиками. Костры зажигались по приказу императора, но не Церкви.
И не было ни православных крестовых походов, ни православной инквизиции!
Свидетельства о богомилах в Византийской империи появляются с XI века, и там они выглядят как собратья западных еретиков, которых с XII века начинают называть катарами. Но православная Церковь не организовывала против них политических преследований, как это делала Церковь Римская.
Катары Севера
Слово «катары» родилось в XII веке на Рейнских землях для обозначения еретических общин, организованных вокруг епископов. Эти христиане называли себя очень просто – апостолами...
После реформы
Ветер грегорианской реформы утих в начале XII века, а еретические взгляды продолжали существовать в тех же регионах Европы, где о них сообщали в эпоху Тысячелетия. Но документальные свидетельства о них становятся многочисленнее, пестреют большими подробностями. Именно благодаря этим текстам мы видим очень большое сходство между греческими и латинскими еретиками, и то, что можно было предполагать в ХI веке, теперь становится очевидным.
Истинные христиане и узурпаторы
Рейнские катары 1143 года противопоставляли свою истинную Церковь Божью узурпаторской Церкви мира сего римских клириков, как евангелист Иоанн противопоставлял Бога и мир. Они толковали метафору о добрых и дурных деревьях таким образом, что по плодам этих деревьев – по наследованию Христа – можно распознать истинных христиан.
Апостолы Сатаны на костре
Важные документы на интересующую нас тематику имеют отношение к Рейнским землям, а именно к территориям архиепископа Кельнского и епископа Льежского. После масштабных репрессий в Суассоне между 1130 и 1135 годами, начинают пылать костры в Льеже. В 1143 году Эвервин де Стейнфельд, рейнский монах, посылает настоящий призыв о помощи к пользующемуся высокой репутацией цистерианскому аббату Бернару из Клерво – будущему святому Бернару. Еретики, которых поймали и осудили в Кельне, и в самом деле переносили муки огня со стойкостью первых христианских мучеников, и это вызвало большое беспокойство и ропот среди народа и клириков, присутствующих при казни. Сам Эвервин был удивлен их знанием Писания. Они также претендовали на то, что их традиция сохранялась их братьями с давних времен еще в Греции, и что она передавалась и передается ими самими до сего дня.
Женщины и епископы
Катары Севера были организованы вокруг епископа и делились на три группы: слушатели, верующие и христиане. Среди последних были также и женщины, которые, как и их братья, имели силу отпускать грехи и спасать души через наложение рук. Отказываясь признавать какую-либо телесную реальность Христа, они благословляли хлеб, заменяя этим евхаристию. Они противопоставляли свою жизнь, проводимую в умеренности и воздержании, и практику истинной христианской Церкви роскоши и властности Церкви Римской – Церкви мира сего, но не Церкви Божьей. Сами они просто называли себя «апостолами» или «бедняками Христовыми».
Катары и архикатары
«В самом ли деле они апостолы Сатаны?» - спрашивал Эвервин. Через двадцать с лишним лет, после еще одной волны арестов, облав и костров, Экберт де Шонау, боннский каноник, использовал для обозначения этих еретиков слово, которому была суждена блестящая карьера: «катары». Он также различал катаров и архикатаров, возможно, имея в виду их епископов. Став аббатом де Шонау и находясь в переписке с великой Хильдегардой Бингенской, Экберт написал в 1163 году серию проповедей против еретиков и продемонстрировал железную волю при организации католических репрессий в Рейнских землях. После этого костры 1160-х годов, казалось, надолго затормозили религиозную оппозицию в этом регионе. Однако она возникла в других местах.
В XII веке очаги ереси распространились уже по всей Европе: документальные свидетельства о репрессиях против ереси, в особенности в Рейнских землях, дают нам информацию об организации и религиозных основах этих подпольных общин, которые начали называть катарскими.
Кодификация ереси
В XI столетии монахи, обличающие еретиков, выдвигали им обвинения в распущенности и колдовстве. В XII столетии католические авторы уже определяют ересь как собрание догматических ошибок. Причиной этого было то, что сама Церковь стала догматической.
От «катаров» до «альбигойцев»
Скорее всего, катары XII столетия являются преемниками еретиков Тысячелетия – «колдунов и манихейцев». В то же время резко увеличивается разнообразие негативных кличек, которыми их наделяют. Тексты говорят о сожжении «публикан» в Шампани и Бургундии, «фифлов» во Фландрии, «патаренов» в Италии, и заявляют об «ужасно мерзких сектах ткачей или ариан» на Юге Франции, которых также часто называли «альбигойцами». Есть свидетельства, что все эти названия относятся к одному и тому же виду ереси. Сами же еретики называли себя «апостолами» или «христианами».
Появление слова «катары».
Популярную кличку «cattier» (на языке той эпохи) – колдун, поклоняющийся коту - эрудированный клирик Экберт де Шонау, используя игру слов, переделал в слово «катары». Тем самым он навязал читателям ассоциацию со словом «чистые», как называли себя в античной древности последователи манихейской секты «катаристов». Такие игры слов в то время были в большой моде. Редко употреблявшееся в Средние века, это слово принялось у современных историков.
Неоманихейские дуалисты
В текстах XI столетия можно заметить зачатки явления, которое наиболее явственно выражают поздние документы о катарах. Оно засвидетельствовано у Экберта де Шонау, боннского каноника, который первым написал об этом явлении в средневековой Западной Европе: еретики, сожженные в Кельне в 1160-х годах, были дуалистами.
Как и богомилы, о которых сообщали греческие православные источники, катары и архикатары приписывали создание мира не Богу-Отцу, а восставшему ангелу – Люциферу, или Дьяволу – Сатане. Кстати, Эвервин де Стейнфельд, рейнский монах, был не очень шокирован акцентированием на противоположности между Богом и миром, которую провозглашали сожженные в 1143 году «апостолы», и которая коренилась в христианском дуализме. Но уже документы последней трети XII столетия единогласно говорят о «дуализме» этих «новых манихейцев».
Источники догматики
Интересно, что монахи XI столетия практически не обвиняли еретиков в дуализме, потому что религиозный дух тех времен сам был проникнут дуалистическими образами битвы между архангелом и драконом. Тогда считалось, что этот мир насилия является местом столкновения между отрядами Бога и слугами зла.
В XII веке, когда в Западной Европе жизнь стабилизировалась и во многих местах укрепилась королевская власть, Церковь возобновила заботу о доктринальной аргументации, которая бы доказала ее преимущество и подтвердила бы божественные основания ее земной власти. «Манихейское» восприятие мира осталось только у еретиков, но было ли это простым архаизмом? С этого момента дуалистической ересью будет считаться любая идея, которая поставит под сомнение власть Бога, а, следовательно, и Церкви в этом мире.
Начиная с конца XII столетия, Римская Церковь определила катарскую ересь как доктринальную ошибку, выдвинув на первое место ее дуализм, ассоциирующийся с манихейством. Это обвинение впервые появилось в Рейнских землях в 1163 году. С другой стороны, Церковь стала строить свою легитимность на догматическом видении мира, созданного и управляемого Богом.
Церкви европейских катаров
Именно отблеск пламени костров, нашедший отражение в текстах, позволяет современным историкам говорить о существовании европейских еретических общин. Во второй половине XII века они преобразовываются в структурированные церковные институции во главе с епископами.
Собрание в Сан-Фелис
Около 1170 года Ницетас (Никита или Никвинта), богомильский епископ из Константинополя, совершил пасторскую поездку в Западную Европу, целью которой, скорее всего, было помочь общинам катаров и поделиться опытом восточных церквей, укоренившихся в Византийской империи.
Совершив визит в Ломбардию, он отправился в Лангедок, чтобы по приглашению Тулузской катарской церкви принять участие в общем собрании западноевропейских еретических церквей в castrum Сан-Фелис в Лаурагэ.
Хартия Никвинты
Дата и место ассамблеи в Сан-Фелис известны нам по более поздней копии исчезнувшего документа, Хартии Никвинты, аунтентичность которого иногда ставят под сомнение. Но миссию Никиты в Западной Европе и существование епископов у европейских катаров подтверждают и другие источники.
Церковь Франции.
В Западной Европе на то время у катаров уже были епископы. По крайней мере, документы фиксируют их наличие в Льеже и Кельне в середине XII века. Однако в Сан-Фелис уже не было делегации рейнских катаров. Возможно, они были уничтожены облавами и репрессиями 1163 года. Тем не менее, в Сан-Фелисе присутствует епископ Франции по имени Роберт д’Эпернон. Он, без сомнения, представляет общины Шампани, Бургундии и Фландрии, о преследованиях которых говорят документы XII века, а именно Реймса, Везелэ, Шарите-сюр-Луар, Лилля и Невера.
Итальянские Церкви.
Вместе с Никитой в Сан-Фелис прибыл также и Марк, епископ катаров Ломбардии, центром которых был Милан. Эта единая итальянская Церковь под конец XII столетия разделилась на пять отдельных Церквей, каждая со своим епископом и своей иерархией. Иногда они соперничали между собой из-за разницы во взглядах. Наиболее сильными противоречиями отличались Церковь Конкореццо (с центром в Милане), и Децензано (возле озера Гарда). Однако активными очагами катаризма были Флоренция, Сполете и Мантуя, где также были Церкви со своими епископами.
Окситанские Церкви
В Лангедоке еретикам улыбнулась удача. Во второй половине XII века там уже существовало четыре катарских Церкви. По инициативе Тулузской и Каркассонской общин и состоялся собор в Сан-Фелис, где произошло объединение этих Церквей. Как и Церковь Аженуа, они избрали себе епископов, которых высвятил Никита. Церковь Альбижуа, более древняя, чем другие, уже имела высвяченного епископа, Сиккарда Селлерье. Именно он несколькими годами раньше, в 1165 году, в Ломбере, возле Альби, спорил с католическими епископами и папским легатом в присутствии виконта Тренкавеля. На то время катары в Окситании больше не были в подполье.
Создается впечатление, что преследования затормозили развитие еретических общин Франции и Германии, однако в Лангедоке и Италии они наоборот расширили свою деятельность, образовали структурированные Церкви во главе с епископами под патронатом Никиты, богомильского епископа из Константинополя.
Окситанское общество
После XI столетия в Окситании не загорелся ни один костер, на котором бы погибли еретики. Здесь политика светской власти не поддерживала никаких религиозных репрессий. Возможно, поэтому мы можем говорить об окситанском обществе как об обществе мирного сосуществования.
Становление толерантности
Уже в 1145 году, во время своей средиземноморской миссии, великий цистерианец Бернар из Клерво оплакивал ужасные оскорбления, которые аристократия окситанских бургад открыто наносила посланникам папы, защищая и вынашивая в своём лоне мужские и женские еретические общины. И в самом деле, упоминаемое выше собрание в Сан-Фелис, состоявшееся одним прекрасным майским днём 1167 года на границе графства Тулузского и виконтства Тренкавель (Альби), прошло публично и безо всяких препон со стороны светской власти.
Графства и виконтства
Катарские епископства XII столетия возникают на землях двух крупных территориальных формирований: графа Тулузского – могущественного вассала короля Франции, и союза виконтств, объединённых семьёй Тренкавель - Каркассона, Безье, Альби и Лиму - расположенных между Барселоной и Тулузой. Если виконты Тренкавель очень сильно склонялись к катаризму, то Раймонд V Тулузский, оставаясь католиком, жаловался в 1177 году, что у него связаны руки, и что он не может предпринять никаких мер против ереси, которую открыто принимают его вассалы. Более того, в начале XIII века его сын Раймонд VI уже настроен к еретикам дружелюбно, а графиня де Фуа, с согласия своих братьев и мужа, принимает крещение катаров.
Любовь к Богу, любовь к дамам
При дворах южной аристократии одни и те же люди любили слушать и катарских проповедников, говорящих о любви к Богу, и трубадуров, которые воспевали любовь к женщинам.
Феодальное право в Окситании
Окситанские графства не были централизованными феодальными государствами. Настоящими властителями земель были сеньоры, вассалы графов, владевшие фортифицированными бургадами или практиковавшими коллективное владение низинными землями. Отсутствие права майората приводило к тому, что земли и права делились между близкими и дальними родственниками мужского пола, а иногда и дочерьми, имевшими право наследования. Это была маленькая сельская аристократия, небогатая и антиклерикально настроенная, которая в конце XII века, особенно в лице благородных дам, продемонстрировала твёрдую поддержку катарского христианства.
Подлинные катарские замки
Как и везде на юге Европы, в Италии или в Гаскони, в Окситании господствовал обычай, согласно которому за одними и теми же укреплёнными стенами жили группы людей, представляющих разные классы общества. Такая общественная структура называется castrum, небольшой город-замок, сосредоточенный вокруг феодальной башни. Именно эти castrum были средоточием катарского христианства, находящегося под защитой аристократических семейств. Прекрасные дамы или уважаемые сеньоры, жившие в сердце этих castrum, демонстрировали свою приверженность катаризму и служили притягательным примером для своих подданных - ремесленников, торговцев и крестьян. Именно эти маленькие castrum, а не большие города (Тулуза или Альби), и не военные крепости (как Кверибус или Пейрепертюс) были настоящими очагами катаризма.
Под конец XII столетия на территории виконтств Тренкавель и графств Тулузского и Фуа, сельская аристократия стала защищать и принимать катарское христианство, преследуемое по всей остальной Европе.
Орден святой Церкви
Между Кагором и Каркассоном возникли сначала четыре, а потом пять катарских епископств, которые представляли собой настоящую параллельную Церковь, конкурирующую с католической иерархией Рима и претендующую на апостольское наследие.
Епископства окситанских катаров
Возникновение катарских Церквей-епископств позволяет нам представить себе настоящую карту «страны катаров» в Окситании. На момент их наибольшего распространения, перед крестовым походом против альбигойцев, катаризм охватил на западе территории от Кверси до Гурдона и Аженуа (Церковь Ажен); в центре – территории Тулузе, Лаураге и графства Фуа (Тулузская Церковь), на севере - Альбижуа (Церковь Альби), на востоке – Кабарде, Минервуа и Каркассе (Церковь Каркассона), простираясь даже до Корбьер и к морю. В 1226 году было создано пятое епископство, в Разе (регион Лиму), которое раньше входило в Церковь Каркассона.
Добрые христиане и верующие
Как и римская Церковь, Церковь катаров делилась на клир и верных. Верные, или верующие, являлись основой христианского народа. Они не должны были отрекаться от своих прежних католических привычек или привязанностей, но они чувствовали благодать и признавали духовный авторитет Добрых Христиан, или Добрых Мужчин и Добрых Женщин, лучших из достойных называться христианами. Таким образом, катарский клир соединял в себе смешанные функции священников и монахов, и состоял из мужчин и женщин. Как и католические священники, Христиане и Христианки проповедовали, обеспечивали спасение душ и отпущение грехов.
Посвящение
Так же, как и католический епископ в своем диоцезе, катарский епископ являлся источником священства, из его рук происходило посвящение членов общины. Крещенные/высвяченные епископом Христиане и Христианки вели жизнь, посвященную Богу, и получали власть отпускать грехи. Эта власть посвящения передавалась от епископа к епископу. В текстах катаров она составляет суть «ордена святой Церкви». Катары считали, что их епископы передают друг другу эту традицию по прямой линии от Апостолов.
Никита и посвящение епископов
Иногда считается, что сущностью миссии Никиты в Сан-Фелисе было разъяснение доктринальных вопросов. На самом деле, он просто предложил новую (и возможно, лучшую?) традицию апостольского крещения, и высвятил согласно ей первых окситанских епископов.
Иерархия
Во главе каждой катарской Церкви стоял епископ и два его помощника, или коадьютора – старший Сын и младший Сын, также высвяченные епископом на этот сан. После смерти епископа, старший Сын становился его непосредственным преемником. Территория епископства также была разделена между определенным количеством диаконов: они играли посредническую роль между епископской иерархией и общинами христиан, находящимися в деревнях и городках, которые они регулярно посещали. Сами епископы очень редко жили в больших городах, но предпочитали жить в общинах небольших бургад. Эта церковная организация чрезвычайно напоминает структуру ранней христианской Церкви времен Апостолов.
Церкви катаров состояли из верных, или верующих, и смешанного клира – Христиан, или Добрых Мужчин и Добрых Женщин. Эти Церкви управлялись по образцу раннехристианской Церкви иерархией из епископов и диаконов.
Монашеские дома
В то время, как католические монахи, например, бенедиктинцы и цистерианцы, спасались от мира, изолируясь от него, Добрые Люди катаров открывали свои дома в сердце городков и деревень, проповедуя, увлекая своим примером и обучая Евангелию.
Монашеский чин и священнический чин
Считается, что монахи, следующие определенным установленным правилам жизни и молитв, представляют клир монашеского чина. Священников же и епископов, живущих в свете, называют священническим чином.
Монахи или священники?
Христиане и Христианки, крещенные/высвяченные епископом, жили в общинах, в монашеских домах. Как и обычные монахи и монахини, они давали обет целомудрия, бедности и послушания, но к этому еще добавлялось ненасилие и абсолютное вегетарианство.
Они соблюдали правила общинной жизни и собирались на совместные молитвы в определенные часы. Но, как и священники, они регулярно проповедовали и практиковали таинство спасения душ.
см. окончание дальше